Green

Педагогическая витрина со сравнением египетских предметов с их современными аналогами. Обратите внимание на эвфемизм «жидкости» для предмета справа наверху. Особенно, учитывая, что «вода» была справа внизу. То есть таки да, современный бочонок там очень правильно стоит.



Практически папирус IKEA — на этой стороне рисунок стула, на обороте — рисунок кровати.



На стене вдоль эскалатора было «очередное современное искусство», какие-то тряпочки. Боковым зрением я внезапно узнал контуры — это же карта Египта!



Саркофаг со скошенной стороной, чтобы его было проще тащить по земле. Аналогично ручки на крышке, чтобы её было проще поднимать. Никогда не видел такой заботы о могильщиках.



Чуть дальше показывали ещё более продвинутую эргономию: ящик для ваз-каноп на полозьях.



Фрагмент храма Джосера, фараона первой пирамиды в Египте. Здесь виден кусочек Горова имени Джосера, то есть его имени как наследника Гора — вот эти два крупных иероглифа в центре. Оно пишется как бы внутри фасада дворца — можно увидеть стены этого дворца слева (с надписью) и справа, а также его ворота внизу. Внутри ворот, прямо на створках — такого я тоже никогда не видел — написано имя Джосера по Небти, то есть его имя как владыки Верхнего и Нижнего Египтов.



А здесь на сопроводительной табличке разжевали мой любимый фрагмент египетской письменности — формулу подношения, с которой начинается множество аналогичных документов (здесь текст читается сверху вниз, справа налево). Первые 4 символа (хетеп-ди-нисут) переводятся как «фараон дарит». Затем идут два иероглифа имени Анубиса — я всегда считал, что это стоит понимать «фараон дарит Анубису», но здесь пишут перевод «фараон дарит, Анубис дарит». Потому что на самом деле дарит конкретный заказчик конкретной стелы (в данном случае это был один из священников пирамиды Хеопса — имя фараона видно в картуше на последней строке), но дары богам в Египте подносились не напрямую, а через посредство фараона. Поэтому (мне) остаётся непонятно: то ли Анубис — такой же посредник в подношении, то ли он всё-таки его получатель.



Иллюстрация того, как относились к античности в XIX веке. Сняли из храма барельеф, распилили на кусочки, продали антикварам, те продали в музеи. Пишут, что в современной египтологии это отдельный раздел: изучение архивов, чтобы связать между собой разрозненные кусочки одного предмета.



На нижнем регистре — сцена заклания вола. Кураторы обращают внимание на сбор крови убитого животного (замечу, что кровь брызжет по параболе — см. комментарий yurig01 про картину Джентилески). А мне ещё понравился жест мужика, затягивающего на ногах убитого вола верёвку — он так реалистично упирается ногой в тушу! Справа от туши «непривычно бледный» распорядитель (обычно светлую кожу рисовали женщинам). А на среднем регистре сразу видно двух антилоп, а если присмотреться, то в руках второго человек в процессии видны две огромные рыбины.



Здесь кураторы пишут, что древние египтяне наверняка воспринимали нижнюю сцену не так, как мы (ми-ми-ми, коровка лижет телёнка!), а как иллюстрацию плодородия — см. кровавую плаценту, свисающую у неё из под хвоста. Сцена выше как бы подтверждает утилитарность взгляда на животных: телёнок тянется к вымени, но корову уже доит человек.



Мои любимые макеты полезного в загробном мире производства. Слева зернохранилище — обратите внимание на писца, учитывающего всё, что принесли / вынесли грузчики. Справа (без подписи никогда бы не догадался) мужик готовит утку.



Статуэтки усопших. От Древнего Египта сохранилось не так много одежды (в Лувре есть одно платье, в Турине выставляли платье, тунику и даже какие-то трусы), но уж точно я никогда не видел сохранившейся одежды для «кукол».



Вот этот экспонат на первый взгляд кажется «современным» подходом к инфографике. Типа, кураторы взяли настоящий саркофаг и распилили его на кусочки, чтобы нам, посетителям с фотоаппаратами, было удобнее рассматривать. На самом деле, когда археологи нашли этот саркофаг (1914 год), его уже практически доели термиты. Кураторы не пишут, почему именно термиты сожрали всё, кроме слоя с краской — то ли краска на вкус им не понравилась, то ли внутренняя отделка саркофага была из другого сорта дерева. Но факт в том, что это — всё, что осталось.



На крышке саркофага, пишут, один из редких сохранившихся экземпляров «diagonal star clock». Действительно, если присмотреться, то возле каждой звезды есть текст, и этот же текст повторяется по всей диагонали (спускается слева-направо). Полез читать, что это (вот здесь есть описание) — это действительно часы-календарь. По вертикали — 12 часов ночи. По горизонтали — 36 декад года. Каждая звезда представляет собой декан — кусок в 10°, на которые египтяне разбивали небо.



Про бегемотиков тоже узнал новое: перед тем, как положить такую вот статуэтку в могилу, ей что-нибудь ломали (обычно лапы), чтобы как бы нейтрализовать разрушительные способности животного. Непонятно, сломали ли этому бегемоту заодно и челюсть, или это всё же само отломалось со временем.



Классно начинать что-то узнавать самому! На фотографии слева, например, человек в леопардовой шкуре — нам в Египте (в музее мумии) рассказали, что это признак жреца. Здесь добавляют, что пятна леопарда в виде звёзд — это объясняется специализацией жреца (у него на спине написано, что это — жрец-астроном).
А про статую справа кураторы пишут «частично узурпированная статуя». Обычно узурпаторы просто сбивали старое имя и вписывали новое. Но здесь они ещё и попытались изменить причёску, чтобы привести её в соответствие с текущей модой. Причёску довести до ума не успели, имя старое сбили, новое не вписали.



Отдельно написали про отношение к колониализму. Сначала о статуе Шампольона (работа Бартольди, стоит в Collège de France) — там он задумался над разгадкой иероглифов, поставив ногу на голову египетской статуи. Очевидное прочтение «француз-колониалист попирает ногами египетскую культуру». Но сам Бартольди говорил, что он хотел изобразить Шампольона в позе Эдипа перед Сфинксом. Это стандартная метафора — тут же приводят книгу Кирхера, где тот пытался расшифровать иероглифы, и там та же картинка с Эдипом, Сфинксом и Кирхером. И говорят, что если и рассматривать этот эпизод истории как битву, то не как аналог колониальной войны, а как интеллектуальное сражение.

Затем вторая табличка о том, что колониализм имел не только отрицательные результаты, но и, например, явно поспособствовал развитию наших знаний о древних цивилизациях Востока. Длинный список лингвистических открытий, сделанных колониальными властями Франции и Англии. Что не отменяет самого принципа колониализма, начиная от обстоятельств обнаружения того же Розетского камня, обстоятельств перехода этого камня от французов к англичанам, последующей гонки за первенство в расшифровке — и вплоть до нынешних требований Египта вернуть им Розетский камень.

Мне нравится то, что такие тексты появляются. Ну и содержание конкретно этого текста нравится. Он не впадает в самобичевание / покаяние, которым постоянно пугают наши правые друзья. И при этом не ограничивается констатацией «были у колониализма и положительные черты». Были и положительные, были и отрицательные. Точка зрения современного общества склоняется к тому, что общий баланс был скорее отрицательным. Но обе составляющие были, и помнить о них важно.

Приехали в Турин, заселились, на Анечку свалилась первая порция работы, поэтому я пошёл в египетский музей сам (обратите внимание, какой у них замечательный логотип!). Музей отличный, сравнимый с коллекцией Лувра (наверняка кому-то это может показаться оскорбительным, но в моих устах это комплимент). Не заметил, как провёл там 3 часа! Обычно у меня через час-полтора уже начинает замыливаться глаз, я предпочитаю разбивать такие крупные музеи на несколько посещений.

Куча фотографий будет, а сегодня я вынесу отдельным постом стелу Меру. Просто я обожаю, когда вот так (как на сопроводительной табличке, которую я переведу здесь) разжёвывают египетские тексты! Побольше бы такого!



Первая строчка (этот документ читается справа налево — как обычно, мы читаем навстречу живым персонажам) начинается с пальмовой ветки — это знак «год». Затем полукруг над кругом — там не перевели, но надо полагать, это уточнение «год царствования». Затем число 46: «подкова» = 10, «палочка» = 1. Следующая строка (цветущий тростник и сидящий человек со скипетром) — это обращение «О!» (как в фразе «О великий и мудрый Каа!»). Следующая строка (пропускаем текст мелким шрифтом — это подпись к крупной фигуре, смотрящей в другом направлении, что прямо показывает нам, что она относится к другому тексту) перечисляет тех, к кому обращалось «О!». Флаг с дубинкой = «жрец». Под этим словом три мужчины — признак множественного числа, т.е. «О, жрецы!». Затем снова флаг с дубинкой, после которых хлеб (полукруг) — это признак женского рода = «жрица». Опять же, три женщины внизу — «О, жрицы!». Над следующим треугольником написано «певец» (ха-ха, это слово пишется с птичкой!), затем «певицы» (птичка меняется на признак женского рода), затем «музыканты» (опять сначала мальчики, потом девочки).



Красная фигура слева — это заказчик, Меру. Мы знаем, как его зовут, потому что его имя написано над ним (плуг — диск — птичка). На уровне ног Меру линия с картушем Ментухотепа II — это про его 46-й год правления шла речь в начале.

Затем длинный текст (в рамочке!) о пользе милостыни («я раздавал хлеб, и боги были ко мне милостливы! так и вы раздавайте хлеб, блаблабла»).

Под текстом Меру (в центре) и его отец Ику (слева от него) приветствуют кого-то, подписанного как «владыка Нижнего Египта» — я не сразу понял, о ком речь. Обычно «владыка Верхнего и Нижнего Египтов» — это фараон. Но тут, во-первых, ни слова про Верхний Египет, а во-вторых, никаких атрибутов фараона. Но почитал биографию Ментухотепа II, и всё встало на свои места — это основатель Среднего царства. Он действительно сначала (в конце Первого переходного периода, когда в Египте не было центральной власти) был только владыкой Нижнего Египта, но победил Верхний Египет и тем самым вновь объединил страну. Почему у него нет стандартных атрибутов фараона, всё ещё непонятно, но, наверное, можно списать на упадок переходного периода.



Ещё ниже Меру сидит перед столом, слева от него его мать Небти (слева от головы Меру иероглифы хищная птичка — женский полукруг — червяк = «мать»). На столе как обычно лежит нарезанный хлеб, вокруг всё завалено едой. Над едой три раза иероглиф «свёрток папируса» — это реально «подарки, подарки, подарки!». Справа от них несколько иероглифов, среди которых выделяется повторяющийся знак, похожий на хищное растение — это знак «10 000», множитель для того, что написано после него (голова быка => 10 000 быков, и т.д.).



В нижнем ряду достаточно стандартное шествие с подношениями.

Полочка 010/120. Книга привлекла меня текстом на последней странице обложке, где сразу перечислялись главные герои с указанием, кто кого любит (граф простой, практически как в песне «Вечная молодость» Чижа). Во время чтения мне это сильно помогало — как только появляется новое имя, смотришь на последнюю страницу, и персонаж сразу обретает своё место в структуре книги.

Стиль очень приятный, насыщенный. Ну и смысл книги (за исключением эпилога, который автор явно написала под давлением необходимости happy end’а) хороший: о том, как редко наши чувства взаимны, и как жить в этой ситуации. То есть, примерно как Love Actually, только любовь никогда не разделена. Точнее даже, там не набор пар, а отдельные персонажи, влюблённые и непонятые. По этому поводу другая фраза на той же последней странице обложки: comment supporter que les autres passent à côté de ce que nous sommes, à savoir des gens formidables ? (как вынести то, что окружающие не видят в нас прекрасных людей, которыми мы по-настоящему являемся?). Действительно, важный вопрос. И ощущение бесконечного счастья, когда кто-то рассмотрел в тебе того прекрасного человека, которым ты себя действительно считаешь.

Ещё одна зацепившая в книге фраза: je ne m’ennuie jamais. Контекст достаточно простой: один из героев работает смотрителем в музее, его спрашивают, не скучно ли, на что он отвечает, что нет, ему никогда не скучно. Абсолютно проходной момент в книге, сам не понимаю, почему я так зацепился, но задумался: а я вообще понимаю, что такое «скучать»? То есть вот слово такое есть, я его знаю, видел в книгах. Но когда мне было в последний раз скучно? А буквально перед этой фразой мы посмотрели очередную серию Fargo, где ирландец уходит из дому, оставляя подопечного пацана одного, говоря ему «не скучай», на что тот отвечает, что человеку, умеющему читать, никогда не бывает скучно. И у меня в голове такое: бинго! Это же вот просто про меня. Как может быть скучно, если у тебя есть книга? Да, я параноик, я никогда не выхожу из дому без книги, мало ли как сложится (когда я порвал связки на лыжах, конечно же со мной была книга — вот, пригодилась!). А ещё лучше иметь две книги — вдруг первую внезапно дочитаешь? Наверное, последний раз, когда мне было реально скучно, это когда я почему-то вышел в магазин «Армения» без книги и встал там в бесконечную очередь за молоком. До сих пор помню, как я считал в уме степени двойки. Судя по тому, что я в тот день «открыл» цикличность последней цифры (но не догадался до цикличности последних двух, ну и вообще о принципиальной цикличности), мне было лет 10. С тех пор я не выхожу из дому без книги.

В очередной раз обрадовался, встретив слово sape, здесь в очень францизированном виде: «sapez-vous, Etienne», как призыв одеться прилично, найти в шкафу «выходные» вещи.

Пока читал, задумался, почему эта книга не на полочке «детективы»? Во Франции — в библиотеках, в книжных магазинах, в книжных премиях — есть чёткое разделение на «романы», «детективы» и «фантастику». Вот просто разные шкафы, со своим алфавитным указателем внутри каждого класса книг. В этой книге все признаки детектива: в музее украли картину, приехала полиция, всех по очереди подозревает и допрашивает, в конце картину нашли. Но нет, она стоит вместе с «романами». Понятно, что граница по определению нечёткая (классический пример — «Имя розы»). Но как при этом в библиотеке решают, куда поставить ту или иную книгу? Поговорил с коллегами, они сказали, что решение принимается на уровне издательства. У них есть разные серии книг, каждая из которых «приписана» к определённому жанру. И в момент публикации издатель с автором решают, куда именно поместить конкретную книгу — а продавцы и библиотекари потом просто следуют этому решению. Пытаюсь вспомнить, как была организована художественная литература в библиотеках Донецка — не помню уже.

Попытался найти что-то об авторе — Википедия ограничивается перечислением её романов. Нашёл выпуск La Grande Librairie с ней, из интересного она там рассказывает о названии романа — «дистанция вежливости» (дистанция, которую нужно держать, например, в очереди в окошко, чтобы случайно не подслушать то, что рассказывает предыдущий), которую мы настолько хорошо впитали в себя, что применяем её повсюду. И вместо того, чтобы защищать нас — теперь она нас изолирует. Это правда, конечно. Самая большая проблема в общении — это пробить стенку «вежливости», перейти от разговоров о погоде и футболе к тому, что реально интересно хотя бы одному из разговаривающих. Чтобы либо найти интересную обоим тему, либо (куда более вероятно) найти собеседника, которому интересно то же, что и тебе. Это возвращаясь к чуду рассмотреть внутри собеседника прекрасного человека — для этого нужно, чтобы он сначала поднял забрало.

А ещё в передаче подчеркнули красивую фразу из книги, о том, насколько неуместна фраза «ой, как красиво» применительно к искусству. Автор (устами одного из персонажей) называет это «путать искусство с декорацией» — действительно, это у обоев цель быть красивыми. Цель искусства (и уж точно — современного искусства) не заключается в том, чтобы «быть красивым». Оно скорее пытается перевернуть всё у тебя в голове, чем просто успокоить взгляд. На этом месте я словил себя на мысли, что у меня в последнее время отношение к книгам именно как к «декорации». «Стиль приятный», «читать интересно», «не оторваться» — те ещё комплименты.

В марте мы с Анютой устроили себе выходные в Турине. Добавили два дня к выходным, купили билеты, забронировали квартиру. За многолетнюю преданность их сайту Booking решил подарить нам такси из аэропорта. Я взял, специально не рассказывая Анюте, — сюрприз. И на выходе нас таки ждала тётушка с табличкой (сейчас это планшеты, конечно же) «Kozlov» :-) Первые несколько минут Анюта пыталась понять, как я смог побороть ярко выраженное жмотство и заказать такси. Всё остальное время дороги мы пытались запомнить, что нет, даже бесплатное такси — это очень плохая альтернатива электричке из аэропорта. Собрали все пробки мира, объехали несколько ремонтировавшихся улиц, зато выслушали экскурсию по городу от таксистки — жаль только, что мы по-итальянски понимали где-то четверть.

До поездки про Турин я знал только то, что оттуда Туринская плащаница, и что там один из самых крупных египетских музеев мира (о нём напишу ещё отдельно). Судя по толпе школьников на следующей фотографии — плащаница где-то за этим стеклом. Судя по стаканчику кофе в левой руке учительницы и по характерному жесту её правой руки, школьники итальянские :-)



Перед вылетом купили путеводитель по Турину. Мне как-то всё больше нравится формат не всеобъемлющих путеводителей «от неолита до биографии нынешнего мэра», а вот такие вот чуть ли не брошюры, ведущие тебя-чайника за руку, чтобы ты обратил внимание на какие-то очень важные вещи. А заинтересуешься — будешь потом копать сам. Так вот, в нашем путеводителе был раздел «еда» (это же всё-таки французский путеводитель), и там рассказывали про туринское блюдо vitello tonnato. Я купился на описание: телятина с тунцом (??) под майонезом (!!!). Оказалось блюдом моей жизни, будь моя воля — каждый день ел бы. (но с тех пор оно попалось мне только один раз, когда его приготовил grave__digger)



Местный туалет. Я всякий раз забываю про вот эти вот чисто итальянские педали для включения воды. А тут их ещё и две — горячая и холодная. Не знаю, насколько там вырастают опытные пианисты, способные наклоном подошвы достигать нужную им температуру воды. Справа — местный туалетный юмор, список того, что ещё не стоит бросать в унитаз. Порадовался романской группе языков, за счёт которой итальянский текст (на таком уровне) после французского понимается совсем без словаря :-)



Отличная решётка на воротах! Обратите ещё внимание на стеклянные кирпичи в тротуаре. Мы такое впервые увидели в Порто, и там нам объяснили, что это окна для дополнительного освещения подвала.



Mole Antonelliana, здание с итальянской 2-сантимовой монетки :-) Я был уверен, что это очень высокое здание, и на монете изображён только его шпиль (представлял пропорции Empire State Building), но здание оказалось достаточно приземистым. Пишут, что изначально его строили в качестве синагоги (1863 год), но затем город его выкупил и сделал там музей. Сейчас там музей кино (о нём напишу ещё отдельно).



Напротив классный street art, явно с каким-то культовым ведущим научно-популярной телепередачи. Я зацепился за слоган Sapere aude — если я правильно помню, эта же фраза — девиз МФТИ.



Дверь на лестницу в нашу квартиру. От неё, видимо, есть только один ключ, а лестница ведёт к двум квартирам. Поэтому перед дверью повесили ящик с кодовым замком, но ключ внутри на цепочке, чтобы его никто не унёс с собой. Чтобы закрыть коробочку, нужно потрудиться, аккуратно укладывая внутри всю цепочку.



Дверь в квартиру ещё интереснее. Увидев ручку со встроенной клавиатурой, я подумал, что нам выдадут «секретный космический кот», но нет, нам выдали страничку в интернете (QR-код на ручке) с кнопками «открыть» и «закрыть». Ну и систему идентификации, конечно.



Ещё один кулинарный совет из нашего путеводителя: bicerin. Снизу вверх: слой шоколада, слой кофе и слой сливок. Я бы туда ещё какого-то ликёра налил бы :-)



Там же рассказали о gianduja (мне в этом слове всегда виделись испанские корни, поэтому хотелось произносить «джяндуха», но нет). Это шоколадно-ореховая паста, появившаяся во время наполеоновских войн. Т.к. какао было дорогим (британская торговля бойкотировалась), в смесь решили добавлять орехи, получилось вкусно. Во Франции оно встречается в основном в виде конфет, ну или Nutella — это вариация на ту же тему, но вроде как орехов недостаточно много, зато много масла, за счёт чего консистенция другая. К слову, оказалось, что Nutelle это Ferrero Rocher, и что эта компания тоже из Турина. В Турине же тоже конфеты, но определённой формы, ближе к треугольной призме.

Вот, кстати, путеводитель в кадр попал. На фоне другой, более известной достопримечательности итальянской кухни :-)



Просто классный логотип, обыгрывающий первые буквы имени в названии: Roberto Grivellino — и симметрично, и контур целующейся пары. Выбор мужского и женского контуров мне кажется сомнительным — представляю, сколько человек принимало эту парикмахерскую за туалет.



Видели несколько ажурных кирпичных домов (мне такое нравится). Здесь классно, буквально на простой стене сделали контур быка. Справа — продолжение того же здания с вполне классическим орнаментом кирпичом, но при этом само здание построено волной.



А вот здесь просто фантастика, не верится даже, что вот эти ленточки вокруг окон из кирпича выложены!



Наткнулся на магазин шляп (я давно хочу купить себе шляпу), в котором был, наконец-то, подходящий размер. На меня 62 размер еле-еле, но всё же налазит (для незнакомых с реалиями: увидеть даже 60 размер — большая редкость, обычно останавливаются на 56-58), а тут были до 64-го. Я впервые увидел шляпу, которая бы приятно сидела на моей голове. Сделал фотографию, чтобы спросить у Анечки, что она по этому поводу думает, но она всё ещё работала (она заранее предупредила, что во время этого отпуска на неё может свалиться какая-то работа — свалилась), а сам я не решился принять такое важное в моей жизни решение.



Камни преткновения в Турине. Мне очень нравится этот проект, ну и вообще идея напоминать людям, до чего обычно доводит ненависть и озверение. Здесь ещё и удовольствие разбирать что-то по-итальянски: assasinato = убит, assasinata = убита, sopravvissuta = надо полагать, выжила.

В Лувре была огромная выставка моды. Мне о ней рассказала моя канадская племянница, только что выучившаяся на модельера. Мы с Анютой пошли как на журналистское задание — сфотографировать все экспонаты и переслать ей. Экспонатов оказалось около ста. Но самое главное — публика! Таких посетителей в таком количестве я в Лувре не видел ни разу. Сложно описать, из объективных признаков — молодые женщины. Из субъективных — видно, что они явно уделяют внимание тому, что на них надето. Я обратил на это внимание ещё на эскалаторе — вокруг нас были девушки в откровенно «выходной» одежде, и они таки все ехали на тот же этаж, что и мы!

Открывает выставку платье Dior 1949 года, когда-то принадлежавшее Гале Дали (фотография слева). Точнее, это современная копия, поскольку оригинал в испанском музее Дали, и его состояние (Гала очень любила это платье) не позволяет его перевозить. Это чуть ли не единственный экспонат, выставленный вне контекста Лувра (это зал перед кафе Angélina, там никогда ничего не выставляется). Но и здесь посмотрите, как они и пол зеркальный сделали, и лестницу с логотипом выставки. Остальные вещи выставлялись с привязкой к контексту. Например, платье справа (Dolce & Gabanna, 2013-2014) было рядом с витриной Византийской мозаики XII-XIII века.



Вот это платье (Charles de Vilmorin, 2024-2025) было рядом с работами по слоновой кости. В журнале я потом прочитал, что слоновую кость раньше тоже красили — про греческие статуи мы все знаем, что их современное «стильное» состояние сильно отличается от того, как они выглядели в оригинале. Так вот, со слоновой костью то же самое.



На переднем плане платье Marine Serre, 2023-2024. Выставлялось в зале с гобеленами. В журнале я потом обратил внимание на табличку: как к каждому музейному экспонату там пишут автора, название, дату, и из чего оно сделано. В данном случае было написано «toile canevas de coton, chinée en brocante dans le sud de la France, et tapis upcyclés» — ткань, купленная на барахолке где-то на юге Франции и апсайкленный ковёр. Заодно узнал слово upcycling — это такой recycling, после которого результат получается не просто дороже использованного «мусора», но и заведомо дороже того предмета, из которого получилось переработанное «вторсырьё».



На выставке были не только платья / пальто, было много сумочек, аксессуаров, обуви. Глаз цеплялся за ставшее родным имя Christian Louboutin (вот как пишется то, что Шнур записал как «лабутены», по-французски произносится ближе всего к «лубута[н]») — слева его сапог, 2007-2008, справа — это тоже обувь, тоже Louboutin, 1995 (я в одном кадре с лабутенами!).



В зале гобеленов Максимилиана выставили JC de Castelbajac (коллекция 2010-2011 с прекрасным названием «Go! Go! Diva» — не могу не вспомнить картинку, ставшую нашим семейным мемом). Это, конечно, стёб сразу на нескольких уровнях: на стенах гобелены со сценами охоты Максимилиана, в том числе на оленей. Здесь с одной стороны вместо оленей Бемби, с другой стороны — шапочка, которая на охоте лучше всего подходит леммингу-самоубийце (как тут не вспомнить трагическую гибель Mailman в первых «Горячих головах!»)



Конечно же, выставили платье Скиапарелли, о котором я недавно писал — очевидно, в одной витрине вместе с упомянутой в том же посте мантией.

Это просто для контекста (Chanel, 2019) — очень здорово вплели экспонаты выставки в постоянную коллекцию!



Или вот это (Balanciaga, 2020) — в залах апартаментов Людовика XVIII.



Уже дома, читая сфотографированные таблички, обратил внимание, что на каждой второй написано «вышивка Lesage» — вне зависимости от того, какой модельер, какой дом моды. Почитал — действительно, есть такой человек, практически легенда, пусть и в нишевой области.

Осознал недавно, что начал больше смотреть сериалов, чем фильмов. В частности потому, что процесс выбора «что посмотреть?» достаточно муторный, и выбор сериала окупается лучше — один раз выбрал, и на несколько недель свободен. Ну и сериалы начали делать прекрасные, благо формат позволяет делать не только набор анекдотов, когда каждая серия практически не зависит от других, а реально многосерийные фильмы, когда у режиссёра есть не 2 часа, а 20, чтобы развить свою мысль (я прекрасно понимаю, что кому-то как раз это может показаться минусом).

По Arte был норвежский сериал Hodejegerne — Den første løgnen. Мне он сначала показался просто смешным, но словил вот себя на том, что регулярно возвращаюсь к нему. Википедия сравнивает с братьями Коэн — наверное, соглашусь. Такие же несуразные персонажи в несуразных обстоятельствах, и смотреть так же увлекательно. Да ещё и по-норвежски :-)

Пересмотрел недавно Eternal Sunshine of the Spotless Mind. С моей памятью такие вещи можно пересматривать хоть раз в год, я из фильма помнил только, что там Джим Керри (гениальный!), что фильм Мишеля Гондри (гениального), ну и что сам фильм мне страшно понравился. Слово «страшно» не случайно — это моя какая-то личная фобия про постепенное исчезновение разума (в данном случае — памяти), когда ты успеваешь понять, что что-то идёт не так, но ничего уже сделать с этим не можешь. Надо обязательно будет ещё раз пересмотреть, как только в очередной раз забуду, о чём он. Ну и остальные фильмы Гондри пора пересматривать, я от них только названия и восторг от процесса помню.

На Arte выложили сериал Ramy. Первый сезон прекрасный — набор идиотских ситуаций на тему эмиграции, религии, поиска ответа на вопрос «кто ты такой». Часто смешно, ещё чаще то, что у нас в семье называется «gênant-gênant» — это когда тебе становится так неловко за персонажей на экране, что хочется закрыть глаза, спрятать голову под подушку, и вообще не видеть всего этого. Мне такое нравится :-) Второй и третий сезоны менее смешные, но существенно глубже копают вот эту вот тему «летучей мыши», когда человек не может причислять себя к культуре своих родителей, потому что ну где он, и где та культура? И при этом у него не получается полностью ощущать себя частью культуры локальной, потому что ну ты хотя бы в зеркало-то на себя посмотри. Наверное, полезно было бы, чтобы Натан (да и вообще «наши дети») такое посмотрели, но вряд ли они там что-то поймут до того, пока сами через всё это не продерутся.

Ещё пару лет назад, на волне моды, хотел посмотреть Мастер и Маргарита, но собрались только сейчас. Хороший, красивый фильм. Удивительно, что его успели снять до войны (вроде как съёмки 2021 года, изначально собирались выпустить в 2022, но в итоге фильм значится 2024 годом), настолько много там фраз, легко относящихся к нынешней войне. Надо полагать, это очередная иллюстрация предчувствия художника. Ну или цикличности истории, потому что нынешнюю Россию только ленивый не сравнивал с Россией 1930-х, когда одновременно и Москва хорошеет, и люди перестают видеть какое бы то ни было будущее. Изо всех сил зажмуриваются, стараясь просто пережить настоящее.
По этому поводу, конечно, смешно было смотреть на сцену кэнселлинга Мастера, когда у него пьесу сняли, публикацию отозвали, а его самого публично выпороли. Единственный товарищ подбадривает его, подговаривает всех выйти назавтра на митинг поддержки — и туда не приходит никто. Потому что страшно. Интересно, конечно, что говорят сейчас мои друзья, так жёлчно критиковавшие культуру отмены в условной Америке (при демократах, конечно)? Такой отмены, как при нынешнем российском законе об иноагентах и прочих врагах народа даже в их страшилках не было. Радуются, что теперь отменяют не их, а они? Или сетуют не временные перегибы? Впрочем, что это я рисуюсь — не интересно мне этого знать. Больно даже представлять, что узнаю.

Из статьи в Le Monde о выходе второго сезона 18h30 я узнал о существовании первого сезона :-) Первый сезон отличный: после работы (см. название сериала) два человека выходят из офиса и идут к автобусной остановке. Дороги там минут на 5, и каждая серия — это пятиминутный разговор по пути. Сначала говорят ни о чём, постепенно начинают разговаривать о чём-то. Играют оба героя отлично, просто наслаждение читать по глазам актёров то, что их герои не смогли выговорить! Второй сезон достаточно авангардный: вместо того, чтобы показывать нам, как два героя идут от офиса до остановки, нам показывают, как два актёра играют двух героев, идущих от офиса до остановки. С той же самой целью: нам плевать, придёт ли в итоге их автобус, нам интересно смотреть на несколько уровней отношений этих двух людей. Кайф :-)

А ещё, понял, что не рассказывал про сериал Bref.. Я когда-то случайно наткнулся на него по чьей-то ссылке с примечанием, вот де мол, на чём нужно учить французский язык. Я бы сказал, что там можно скорее проверять, хорошо ли вы его выучили, потому что язык живой и ритм текста достаточно высокий. Но в сериал я влюбился с первого взгляда (он есть на youtube). Там очень близкий мне персонаж — патологически неуверенный в себе лузер, постоянно прокручивающий у себя в голове свои самые феерические факапы. В этом году вышел второй сезон, уже не с такими короткими сериями (в первом сезоне серии по 5 минут), я посмотрел первую — хорошо, надо бы как-нибудь снова подписаться на Disney+, досмотреть.

Примерно в таком же формате сериал Bloqués (тоже есть на youtube). Но стиль совершено другой — это просто на поржать, вспомнить молодость, когда время есть, а денег нет, и ты сидишь с другом, не понимая, куда деть время, и где найти деньги. Ну и вообще, пытаешься понять, что ты здесь делаешь. Несколько серий — просто буквальный пересказ наших разговоров времён первых курсов института. Кайф! Но уровень французского тоже нужен достаточно высокий.

Давно хотел посмотреть сериал Fargo, который мне хвалили, сравнивая с одноимённым фильмом, только сериал мол ещё круче. И первый сезон действительно даже круче фильма, при том, что и фильм мне тоже очень нравится. Остальные сезоны всё слабее и слабее, но как минимум 2-й и 3-й я посмотрел с удовольствием. На 4-м я в какой-то момент запутался в действующих персонажах, а концовку вообще с удовольствием пропустил бы...

В Лувре была выставка «китайской коллекции» Адольфа Тьера. Мне понравилось, что выставка называлась «Коллекция господина Тьера», а в описании уточнялось, кто это такой: «журналист, историк, крупный политический деятель XIX века (депутат, министр, глава кабинета министров и в конце концов президент Французской республики)». Так вот, там среди прочего показывали вот эту картину. Это не совсем «времена Чингисхана», но практически — в Китае монгольская династия Юань, лет 50 после Чингисхана. Интересное ощущение — мне, воспитанному на учебниках про татаро-монгольское иго и фильме «Андрей Рублёв», сложно представить какое-то «монгольское искусство» того времени, всё кажется дремучим варварством. Но нет, они тоже писали картины, строили города...



Альбом с историями из жизни учеников Будды. Рисунки на листьях «фикуса религиозного» — я был уверен, что это сюрреалистическое словосочетание сгенерил БГ, но нет, название настоящее. По легенде именно под этим видом фикуса Будду настигло просветление. В альбоме иллюстраций много, конкретно на этом листике джедай мудрейший Fuhu Luohan успокаивает терроризировавшего крестьян тигра.



Ещё один чумовой экспонат из этой же выставки. Надеюсь, я правильно понял его назначение, но кураторы при этом пишут, что во времена Тьера ни он, ни специалисты вокруг него не понимали, что это и зачем. Дело в том, что в Китае делают керамические вазы без дна. Вазы в привычном смысле слова: для цветов, для воды, то есть дно им как бы полезно. Но дна нет. Поэтому отдельно делаются вот такие вот цилиндры, которые вставляются внутрь вазы без дна, чтобы у неё как бы появилось внутреннее отделение с дном. В журнале приводят глубокую мысль, над которой должен бы задуматься любой китайский правитель: когда тебе нужна ёмкость для воды, что ты выберешь: красивую вазу без дна, или простенькую, но практичную? Мысль глубокая («ваш шашечки или ехать?»), но лично мне конкретно этот экспонат не кажется иллюстрацией «простенького, но практичного»...



Красивый пример того, как из китайской вазы (эпоха Канси, конец XVII — начало XVIII веков) сделали европейскую (Париж, середина XVIII века), но при этом старая ваза всё ещё проглядывает через новую. Мы с сестрой в детстве делали двойной портрет, на который можно было смотреть и так, и эдак (разрезали два портрета и наклеили «один на другой» в шахматном порядке) — так и тут, в одном предмете можно уверенно рассмотреть две, очень сильно друг от друга отличающихся вазы.

Серия статей в Le Monde про «легендарную дорогу N7» — во Франции она примерно так же легендарна, как американская Route 66, только у неё смысл не «тупо проехать через всю страну», а это «дорога на море, в отпуск». В период своего расцвета она начиналась от Парижа и доходила до Ментона (море, граница с Италией). С тех пор прошло много времени, во Франции построили более скоростные дороги (конкретно эту заменила последовательность A6 — A7 — A8), а в 2000-х во Франции вообще практически упразднили этот класс дорог. Но память осталась, ностальгия наше всё, и вот, одна из летних рубрик этого года связана с N7. Шестой эпизод рассказывает о деревне Lapalisse, 3127 жителей. N7 проходила через центр города, в день там проезжало больше 3000 грузовиков, поэтому в 2006 году построили объездную дорогу. И город в один день чуть не умер — в магазинах нет посетителей, в ресторанах никто не останавливается, заправка никому не нужна. Просто вот как в мультике «Cars».

Но мэр города мгновенно отреагировал и создал в том же 2006 году фестиваль исторической реконструкции... автомобильных пробок 1950-1960-х годов. На машинах того времени, в костюмах того времени. В начале была пара сотен участников, в последний раз набралось 1200 машин. Они приезжают, встают в пробку, дымят, бибикают, знакомятся с соседями, ругаются на власти, бухают в соседнем баре, ночуют в кемпинге, возвращаются по домам. Посмотреть на это приезжает 25-30 тысяч зрителей, что примерно на 25-30 тысяч больше, чем я мог бы предположить.



Отдельно понравилась вскользь упомянутый факт из биографии мэра города. Главная достопримечательность города, пишут журналисты, это одноимённый замок, принадлежащий семье нынешнего мэра с 1430 года. Меня продолжают удивлять такие вот фразы. Википедия рассказывает, что во время Революции замок был, конечно же, национализирован и разграблен. И что подсобные помещения его были приспособлены под мэрию, супрефектуру и городскую церковь. Что даёт некоторое представление о масштабе замка относительно города.

Статья об аномалиях лотереи. К классической истории о болгарском лото, где два раза подряд выпала одна и та же выигрышная комбинация (я про неё вот в этой книге читал), добавили историю из ЮАР, где как-то раз выпала комбинация 5-6-7-8-9-10. Автор подробно рассасывает вопрос, почему нельзя автоматически считать это аномалиями — это достаточно очевидно и не так интересно. А затем он прямо описывает то, что мне казалось моим личным ноу-хау: нельзя повлиять на вероятность выигрыша (все комбинации равновероятны), но можно влиять на сумму выигрыша. По обычным правилам джек-пот (некая известная заранее сумма) делится между всеми правильно указавшими выигрышную комбинацию. Очевидно, что некоторые комбинации выбирают чаще других, например вот это 5-6-7-8-9-10 выбрало какое-то анормальное количество людей, в итоге каждый получил свою 1/70 долю. У меня была идея выбирать что-то среднее между «по-настоящему случайными» комбинациями и откровенно систематическими. Типа 5-6-7-8-9-34 — ну какой дурак, кроме меня, такое выберет? Автор согласен, что это увеличивает ожидание выигрыша, но он посчитал аккуратно, и увеличение выходит настолько мизерным, что на него лучше не рассчитывать (в отличие от сильного уменьшения ожидания, если вы играете «очевидные» комбинации).

Там же автор с удовольствием проходится по французской государственной конторе лотереи (FdJ), которая публикует историю выпадавших номеров (совершенно бессмысленная информация, к тому же наводящая на неверную мысль, что от предыдущих результатов могут как-то зависеть результаты будущие). Но не публикуют статистику выбранных пользователями номеров. Автор цитирует исследования в других странах (непонятно, как именно сделанные) со статистикой выбранных номеров. Результат очень сильно зависит от культуры, но есть какие-то общие черты. Например, маленькие номера выбирают чаще (автор предполагает, что люди часто играют на дни рождения). Семёрку выбирают существенно чаще любого другого числа. В Испании же меня порадовал пик на числе 42 :-)

Понятно, что настоящие аномалии в лотерее тоже бывают. Во Франции было достаточно шумное дело, когда человек нашёл закономерность в tickets à gratter (мгновенная лотерея, где ты шкрябаешь какую-то часть билета, и там написано, что ты выиграл). Билеты поставлялись рулонами, и в одном рулоне не могло быть более 1 крупного выигрыша. Соответственно, хозяин бара, продававший билеты, мог к концу рулона понять, есть там ещё шансы что-то выиграть, или нет. В статье рассказывают про эту проблему (нарушение случайности распределения), про обнаружившего её человека, и про «решение» — теперь на каждом билете написано «au moment de votre achat certains lots ont peut-être déjà été emportés». Я понимаю, от чего призвана защитить эта надпись (действительно: насколько этично продавать билеты на лотерею, где главный приз уже разыгран?), но это же никак не решает фундаментальную проблему неслучайности распределения!

В Лувр купили триптих Фаберже (он не только пасхальные яйца делал). Это подарок «Отъ С.Петербургскаго Дворянства» (подпись на обороте) Николаю II. После Революции триптих какое-то время полежал в Царскосельском музее, после чего его продали, как пишут, американским коллекционерам, в чьей нью-йоркской галерее «A La Vieille Russie» триптих и дождался покупки Лувром. Мне стало интересно, неужели действительно в Нью-Йорке галерея называется по-французски. Полез и выяснил, что эта галерея была основана ещё в Киеве :-) Оттуда она переехала в Париж, там купила в 1931-1932 году этот триптих. Американский филиал открыли чуть позже (1933), но на сегодняшний день остался только он.



Здесь же рассказывают историю Марджори Мерривезер Пост, основательницы одного из крупнейших музеев русского искусства. Меня порадовал скорее список её движимого и недвижимого имущества. Унаследовав General Foods, она стала самой богатой женщиной Америки, если не мира. Она построила себе резиденцию Мар-а-Лаго — передала потом правительству, которое уже перепродало Трампу. В Нью-Йорке (Пятая авеню) у неё был триплекс на 54 комнаты. Понятно, яхта — как у всех, только 100-метровая и 4-мачтовая. Ну и, поскольку женщина современная, одна из первой купила себе самолёт.

Музей купил картину Пьера Пюже, «Голова Иоанна Крестителя», 1675. Художник нарисовал стекающую кровь и подписал картину этой кровью (справа от подтёка, на вертикальной грани мраморного стола).



Статья про выставку «Кописты» с Помпиду-Мец (очень хочу заехать туда то ли по пути на, то ли по пути из осеннего лагеря!), много интересных экспонатов, сделанных для этой выставки. Вот это — Bertand Lavier, «Aux armes citoyens». Идея просто прекрасная: оставить от известной картины только определённые предметы (в данном случае — флаг и всё оружие), чтобы при этом оригинал уверенно опознавался. Но при этом в сопроводительной заметке рассказывают, как автор искал все эти предметы у антикваров. Я не совсем понимаю, мне не кажется, что на картине они настоящие, это выглядит аппликацией — то ли вырезанные из репродукции куски, то ли перерисованные. Неужели там правда настоящие ружья и штыки? Через 2 месяца узнаю :-)



Лувр запустил конкурс архитекторов на постройку входа со стороны колоннады (вместе со специальным отделом для Джоконды). По этому поводу интервью на несколько страниц об условиях конкурса. Пишут, что конкурсы такого уровня могут разорить участвующих в них архитекторов, потому что они будут работать несколько месяцев, но только один проект в итоге выберут (и за него заплатят), а все остальные проработают впустую. Что это — огромный риск для профессии. И что в этот раз конкурс будет в два этапа. На первом этапе архитектурные агентства присылают что-то вроде черновика, общей задумки. Из этого набора отбирают 3-5 досье, авторам которых дают доработать их в течение ещё нескольких месяцев, и за эту доработку в любом случае они получат деньги. Ну а из доработанных проектов уже в 2026 году выберут победителя, которому поручат перестраивать Лувр.

Крайне полезная и актуальная статья о том, как заниматься спортом в космосе. Начинают с пробежки из «Одиссеи 2001» Кубрика с вращающимся (для искусственной гравитации) космическим кораблём. Пишут, что если вращение правильно откалибровано для стоящего человека, то есть если стоя ты ощущаешь родные 9,81 m/s², то когда ты бежишь по направлению вращения, ты будешь ощущать вес чуть ли не вдвое больший (с гипотезами автора выходило 19 m/s²), а если против вращения — то подпрыгиваешь хуже чем на Луне (меньше 2 m/s² — там уже трения об пол может не хватать, чтобы бежать). Затем рассматривают прыжки в воду :-) Если прыгать с вышки, то наверху веса практически нет. Затем, когда ты прыгнул «вертикально вниз», пока ты падал, станция под тобой прокрутилась, и в воду ты в итоге входишь не перпендикулярно, а чуть ли не по касательной. В баскетболе тоже всё непросто: если площадка перпендикулярно оси вращения станции, то тот же эффект, что и у бегуна, создаёт откровенный дисбаланс между двумя командами. Зато можно пас давать не «напрямую», а через центр станции, когда мяч описывает красивую кардиоиду и возвращается с обратной стороны!

У меня давно уже, в процессе чтения журнала, возникло в голове разделение статей на «французские» и «американские». Первые — по делу, концентрированные, но для того, чтобы получить удовольствие — нужно пострадать, хоть оно того и стоит. Вторые — развлекательные, восторженный стиль, вовлечение читателя буквально с первой фразы в духе «тем солнечным днём Ричард сидел в своём офисе в Пасадене, и ничто не предвещало невероятного происшествия, которое буквально перевернёт всю историю современной биохимии». Я даже не читаю обычно презентацию автора, и так понятно, откуда он. А тут напоролся на статью, не вписывающуюся ни в один из стандартов: насыщенная информацией, но при этом читается взахлёб (несмотря на зубодробительную тему: геометрическое расширение программы Ленглендса — what?!). Проверил — действительно, автор-немка, оригинальная публикация в Spektrum der Wissenschaft. Надо продолжать учить немецкий :-)

В этой же вскользь статье упоминается Андре Вейль, сидевший в 1940 году во французской тюрьме за отказ идти в армию. Полез читать его биографию — действительно, человек откровенно не собирался участвовать в войне (после ВУЗа он был офицером запаса, обязан был пойти по мобилизации). Летом 1939 года он уехал в Финляндию, но советско-финская война достала его — Вейля арестовывают по подозрению в шпионаже. Подозрения в итоге снимают, но Вейля передают во французское посольство, которое перевозит его во Францию, где его ждёт суд и приговор на 5 лет тюрьмы. Он в итоге соглашается пойти в армию в обмен на амнистию, в июне 1940 эвакуируется в Англию, где с удовольствием демобилизуется по приказу Петена. Зачем-то возвращается во Францию (он вообще-то еврей), но к счастью находит работу в Америке и в начале 1941 года валит туда.

Статья о постепенном изменении нашего отношения к инструментам. От примитивного, когда мы знаем, как он работает (лопата) или хотя бы способны понять (велосипед), где нам понятна роль каждой детали, и каждая деталь выполняет свою роль не то, чтобы независимо, а как бы последовательно, как люди на производстве. Второй этап, теоретизированный Хайдеггером, когда функционирование каждой детали невозможно без учёта окружения (красивый пример: двигатель внутреннего сгорания, форма каждой детали которого говорит те только о её функции, но и о конструкции мотора вообще), и когда мы практически отказались от попыток понять, но отсутствие понимания не мешает нам пользоваться инструментом. Ну и современные инструментам типа ИИ, где смысл каждой отдельной детали уже совсем пропадает, и нам проще воспринимать всё в целом как некую магию (в качестве иллюстрации приводят профессора Хаймендигера из «Arcane», с его магией Hextech).

Статья про выставку в парижском музее почты про историю измерения времени. Я как-то раньше считал, что унификация времени во Франции произошла вместе с развитием железных дорог (1864 год, переход всех французских вокзалов на парижское время). А тут пишут, что ещё в 1839 году почта ввела le temps national — лично мне непонятно, зачем. Надо обязательно сходить на выставку! И музей любимый (у меня отдельный таг для него есть), а тут ещё и научный советник выставки — Etienne Klein, один из моих любимых авторов на France Culture.

Неоднократно слышал у Шульман о каких-то безумных приговорах «оправдания нацизма» за то, что кто-то в России плюнул в вечный огонь или прикурил от него. Поиск в сети подтверждает явление: дети бросали снежки в вечный огонь => их семьи депортированы из России, пьяный мужик нассал в вечный огонь => это очевидная реабилитация нацизма, решил суд, год тюрьмы, дети грели руки у вечного огня, один из них плюнул в огонь => реабилитация нацизма, штраф в 40 000 рублей плюнувшему, потому что пацану 14 лет и посадить его пока что нельзя, остальных отпустили, потому что им и 14-ти нет, мужик прикурил от вечного огня => читатель ждёт уж «реабилитации нацизма», на, вот возьми её скорей, 3 года колонии, 2 года не подходить к интернету.

Недавняя статья Le Monde рассказывает, что эта мода дошла и до Франции (пока что только мода на гопников, а не государственный террор). Статья поэтически рассказывает о том, как марокканский строитель закончил работу и встретил закат солнца на площади Etoile за распитием спиртных напитков. Пересекая площадь пешком (потому что так быстрее — здесь нужно понимать, что это, наверное, последнее место в Париже, где я бы перебегал дорогу), он оказался рядом с вечным огнём, где внезапно его охватило страстное желание закурить («En retraversant la place, par le centre pour aller plus vite, il a été saisi, sous l’Arc de Triomphe, d’une envie pressante de fumer» — я обожаю этих журналистов). Прикурил и пошёл спать к друзьям-бомжам, потому что живёт он в Нормандии, денег на гостиницу нет, ибо копит на машину. Сцену прикуривания засняла какая-то туристка, расшарила, её увидел миллион человек, в том числе министр внутренних дел Франции, публично пообещавший выдворить негодяя из страны. Но поскольку закон во Франции писан даже министру, и он не предусматривает за подобные нарушения лишения права на жительство, прокурор запросил год тюрьмы и запрет на нахождение в непосредственной близости от вечного огня. Суд дал 3 месяца условно, штраф в 1€ и направление к психиатру (я подпишусь под каждым словом приговора).

На самом деле, российский суд тоже иногда даёт вменяемые приговоры. Вот здесь тётка кинула мусорные пакеты в вечный огонь — пластик засорил памятник, ущерб оценили в 56 480 рублей, тётку приговорили к 450 часам обязательных работ. Нацистов в приговоре не упоминали, осудили по достаточно адекватной ситуации статье о повреждении мемориальных сооружений. Так что не всё так плохо.

Тьеполо, «Пульчинелла виноват» (по-французски «Polichinelle coupable» — если французский вариант «Полишинель» я встречал по-русски, в выражении «секрет Полишинеля», то оригинальное итальянское имя, как мне кажется, я вижу впервые). Тьеполо нарисовал целую серию картин про Полишинеля, героя комедии дел арте, часто с несколькими одинаковыми персонажами-клонами. В музее Лидса есть картина, где Полишинели готовят ньокки (персонаж карнавальный, в Веронской версии карнавала есть традиция Venerdi gnoccolàr — готовить ньокки в последнюю пятницу праздника). На этой картине (недавняя покупка Лувра) следующая по сценарию сцена: один из Полишинелей, обожравшись ньокки, сел прямо посередине площади и насрал на виду у всех. В нынешней версии картины непотребство закрашено, на месте кучи нарисовали пенёк, на который как бы садится непонятно зачем спустивший штаны Полишинель — и уж тем более непонятно, почему на него с таким негодованием смотрят все остальные. Но картину обещают отреставрировать, в частности убрать все эти поздние переписи (repeint = дорисованное поверх картины, уже после того, как она была закончена).



Очередные иконы для будущего департамента Византийского искусства. Здесь я обратил внимание на двух персонажей справа, один из которых закрывает другому глаза. Наверное, это как-то связано со смертью, но что конкретно имеется в виду? При этом персонаж с закрытыми глазами — единственный без нимба. По поводу нимбов тоже, конечно, забавно, когда на иконе не конкретный набор конкретных святых, а вот так вот, святые внавалку, от большинства которых виден только кусочек нимба. То есть никакой вообще возможности идентификации, святые оптом, как какие-нибудь там бакинские комиссары или герои-панфиловцы.



Тоже для Византийского департамента: форма для отливки памятных медалей паломникам храма Святого Симеона Столпника. Я был уверен (нам где-то рассказывали), что индустрия туристических сувениров появилась вместе с паломничеством в Сантьяго-де-Компостела. Якобы, туда посылали искупать грехи, и в доказательство того, что грешник реально дошёл до места назначения, его просили принести доказательство, например одноимённую ракушку. Затем ракушку начали привозить не только в качестве доказательства, но и просто так, на память — прообраз современных туристических сувениров. Следующий этап, очевидно, — продажа таких сувениров-доказательств непосредственно рядом с местом, откуда посылали паломников искупать грехи. Так вот, эта форма — X-XI веков, то есть, как мне показалось, задолго до чудесного обнаружения мощей Святого Иакова в Испании (которое я датировал примерно эпохой Баудолино, то есть XII веком). Но нет, мощи обнаружили ещё в IX веке, кусочки моих историй не противоречат друг другу.



Brûle-parfum — приспособление для сжигания чего-то ароматического (в нашем детстве это были палки-вонялки, но как это называется в общем виде и в приличной версии, я не знаю) в виде дракона. По целому ряду причин специалисты идентифицировали этого монстра как Клагенфуртского дракона. Пишут, что в средние века жители обнаружили там огромный череп, который приняли за доказательство существования в их речке дракона. Череп (хранится в местном музее) оказался окаменевшим черепом ископаемого носорога. Что забавно, статуэтку сделали (в 1580-1600 годах) из рога современного носорога.

Полочка 009/120. На последней странице обложки обещали очередной заснеженный триллер. Американский по стилю (Салли останавливается в придорожном ресторане, где работает Молли...), но бельгийский по сути (действие а Бельгии, всё действительно завалено снегом, на который местные жители смотрят с откровенным непониманием). И очень быстро книга неожиданно подхватила тему, на которую мы совсем недавно разговаривали с kobak - как следует относиться к животным, которых мы (люди, наша цивилизация) выращивает на еду.

И с этой точки зрения книга просто прекрасна! Она сделана не в виде агитки (хотя мнение автора и проглядывает сквозь текст), и даже не в виде спора персонажей с разными точками зрения. Там большие куски, каждый написан с точки зрения какого-то персонажа, у которого есть время спокойно донести до читателя свои мысли. Начинается с инспектора, приехавшего проверять дела на птицеферме. Он вообще-то учился на ветеринара, но мало кто знает при поступлении, что работа практически любого выпускника заключается не в том, чтобы лечить животных, а в том, чтобы повышать производительность фермерских хозяйств. Описывают совершенно ужасный опыт работы, после которого герой стал вегетарианцем и перешёл на работу в контролирующие органы. Ну и параллельно огромное количество технических подробностей: как на самом деле выращивают этих самых курей. Да, действительно, цыплят-мальчиков яичной породы сразу посылают в мясорубку — они для индустрии бесполезны. Девочки тоже долго не живут — буквально через год у них падает производительность, и их либо в ту же мясорубку, либо (мизерную часть) продают частным лицам, желающим завести себе курочку в огород (прекрасный термин: une poule réformée). Ну а те породы, которые на мясо — это совсем жесть, они выкармливаются по ускоренной программе, буквально за 6-8 недель. У них за это время нарастает мясо, но не успевают развиться внутренние органы, поэтому в какой-то момент, если их вовремя не разрубить на филе и окорочка, они начнут дохнуть от инфарктов, от лёгочной недостаточности, да или просто ломать себе ноги, потому что кости тоже не успели сформироваться. И множество других аппетитных подробностей — навоз по колено, плотность на квадратный метр, искусственное освещение по расписанию.

После этого глава глазами фермера. Который прекрасно понимает страдания городских жителей по не знавшим свободе курицам, но который точно так же знает, что иначе этих самых горожан не прокормить. Рассказывает, почему свободно гуляющие на природе курицы — это утопия: нет у нас столько места на Земле, потому что гулять эти курицы смогут, если их выращивать медленно, а это значит, что не нам нужно не только в 10 раз больше места, но и в 10 раз больше времени, чтобы вырастить то же количество мяса. Ну и цена, конечно — красиво рассуждать в теории, но если выбирать между человеческим голодом (лично я смогу заплатить в 100 раз дороже на курицу — но много ли нас, таких буржуев?) и запертыми в помещении курицами, он однозначно выбирает второе. В этой части тоже куча каких-то неочевидных для меня технических подробностей, вроде того же регулирования роста куриц освещением. Книга начинается со снегопада: дороги заблокированы, перевозчик перенёс на пару дней вывоз кур с фермы на бойню — за это время курицы успеют вырасти так, что нарушат нормы максимальной плотности, а эти нормы тоже не на пустом месте писаны, поэтому фермер реально боится эпидемии, да или просто куриной паники, когда они себе тупо все ноги переломают. Другая интересная деталь: между разными «волнами» кур птицеферму очевидно моют / дезинфицируют, а после этого оставляют пустой на несколько недель, чтобы минимизировать вероятность переноса бактерий от предыдущего поколения кур к следующему.

Аналогично глава глазами дочери фермера, молодой эко-активистки. Она ненавидит работу папы — а папа постоянно боится, что она с друзьями сделает какую-то подлянку, типа выпустит кур на свободу (где они все сдохнут на месте). Взгляд глазами местного владельца ресторана, глазами той самой официантки Молли, муж которой работал на ферме, пока не повесился. Ну и так далее. Отличная книга!

Ходили с Анютой на прошлой неделе в горы, за столом в одном из приютов я просто заслушался рассказом одной тётушки, которая как раз купила себе этих самых poules réformées (они идут по 5€ штука). Потом плавно перешла к рассказу о пчёлах, как она поставила себе несколько ульев, и как сложно разводить пчёл. Грабли ждут на каждом углу: то шмели хищные на пчёл нападут, то тля начнёт их жрать. Не говоря уже о пестицидах — на этом месте вся компания повернулась к другой тётушке, которая таки да, работает на производстве пестицидов. Она с удовольствием подхватила тему: да, говорит, делаем. Те самые, против которых миллионы французов буквально вот сейчас подписали петицию. Удивительно, говорит, с какой лёгкостью люди подписывают петиции на темы, в которых не соображают вообще ничего. Понятно, что она пристрастна. Но вот конкретно их пестициды используются для выращивания свеклы. И во Франции свекла без пестицидов не вырастет. Ок, запретим пестициды — потеряем circuits courts (короткие цепочки поставки питания). Кто из подписантов понимает, что он требует не просто заменить плохое на хорошее, а пытается заменить одно плохое (пестициды) на другое (грузовики со свёклой из Польши)? После чего рассказала, как работают современные комбайны, которые не только GPS оборудованы (об этом я читал, точнее о системах более точного позиционирования, чем GPS, потому что трактору нужно определять своё положение с точностью до сантиметров), а и камерами / компьютерами, позволяющими идентифицировать растения, чтобы распылять те же пестициды не «с самолёта», а только на свёклу, например.

Из интересных мыслей (для меня это либо то, о чём я до сих пор не задумывался / не встречал, либо что-то, изменившее лично мою точку зрения) в книге автор рассуждает о том, как отчуждение потребителей от производства позволяет как бы размазать ответственность за убийство животных (предполагается, что кто-то рассуждает именно в таких терминах, то есть считает это неправильным). Грубо говоря, покупатель в магазине покупает уже убитую курицу — ну а что, он, что ли, её убил? По-любому, она уже мёртвая, выбрасывать её, что ли? Ну и аналогично фермер: он выращивает / убивает кур не для себя, а потому что люди это покупают. Он, что ли, виноват, что люди в магазине хотят видеть мясо, а не только фасоль? У автора там есть ещё какой-то чуть ли не мистический налёт: вот де мол как было «правильно» раньше, когда на каждого кабана нужно было охотиться, чтобы съесть. И ещё непонятно было, кто кого в итоге замочит. Но мне и так понравилось — ещё один плюс книги получается, она подсовывает неудобный вопрос под нос тем, кто пытается его не замечать. Тут, конечно, стоит заметить, что лично меня одинаково раздражают как люди, пытающиеся критиковать существующую систему, не понимая, как она устроена, — так и люди, защищающие её, не понимая сути критики. То есть, я не рассматриваю эту книгу как «иллюстрацию тупости леваков / фашистов», это скорее книга-призыв разбираться, прежде чем заявлять о собственном мнении. И не просто призыв, а и иллюстрация разных граней этого сложного вопроса.

Короче, хорошая книга — и как роман-нуар (хорошая атмосфера, красивый язык, интересные персонажи) или там производственный роман (целая глава о том, как работает система вентиляции курятника!), но и как набор аргументов в пользу разных точек зрения на важный вопрос общества. Как будто с умными людьми поговорил. Точнее, посидел за одним столом, послушал, как они говорят — иногда, конечно, хотелось вставить свои 5 копеек. Наверное, сильнее всего было желание поспорить с автором в главе, где он как раз рассуждает об отчуждении. Типа, один и тот же человек ужасается рассказу, что соседка оторвала голову своему попугаю — и спокойно переворачивает куриное филе на сковородке. Автору кажется, что эта шизофрения происходит потому, что с одним животным мы живём рядом, мы понимаем, что он живой, он чувствует, его нельзя мучать. А с другим мы сознательно держим максимальную дистанцию, что позволяет нам рассматривать его как вещь, а значит убивать и жарить и есть. Мне же кажется, что тут важно не страдание птиц, а страдание людей (вообще, моя точка зрения по этому вопросу фокусируется на людях, а не на животных). Возьмём вместо попугая плюшевого мишку соседской девочки. Мы же будем возмущаться, если кто-то оторвёт ему голову? Несмотря на то, что мы прекрасно понимаем отсутствие каких бы то ни было страданий у плюшевого мишки — потому что страдать будет девочка. Точно так же с попугаем: (мне) не так важно, что он чувствует, когда ему отрывают голову. Мне важно, что нам на это смотреть / знать об этом неприятно, и именно поэтому не надо отрывать попугаям головы. На убитых комаров смотреть приятно — и мы с удовольствием их убиваем. С мухами какая-то шизофрения: нам приятно смотреть на убийство мух, но при этом неприятно, когда им отрывают крылья или лапки. Хотя, казалось бы, это одна и та же муха. То есть, фокус именно на человеке — на творящем действие, и на наблюдающем за ним.

По поводу языка — у меня очередные дифирамбы современной технологии. Я уже привык читать книги со словарём — этот автор не настолько выпендрёжный, как Нотомб, но тоже явно с удовольствием вставляет слова, которые (я уверен!) знает далеко не каждый читатель. А в этот раз я читал книгу с ChatGPT, на случай, когда знаешь все слова, а смысл всё равно не складывается. Например, пишешь ему «я встретил в книге фразу „C’était le sens des affaires avec la logique de Port-Royal“, можешь мне объяснить, что имеет в виду автор?» — и он таки рассказывает! (конкретно в этом случае я понимал, о каком аббатстве идёт речь, пытался думать в направлении Паскаля — но нет, это скорее в сторону янсенитов и чистой логики). Аналогично было с фразой «comme un bichon maltais perdu dans une tribu frappée d’anomie» — это вообще высший пилотаж, потому что мне сначала нужно было бы посмотреть пару незнакомых слов (bichon = болонка, anomie = аномия = беззаконие / безнормность), после чего констатировать, что смысл фразы всё равно ускользает. А чатик аккуратно всё разжёвывает, да ещё и приводит примеры, когда использование этой фразы было бы уместно. Фантастика!

А ещё, видно, что роман бельгийский — фламандские фразы идут без перевода, у читателя подразумевается какое-то минимальное понимание. Меня спасал немецкий, ну и то, что фразы, очевидно, были достаточно простыми.

Ну и, чтобы объединить часть поста про смысл с частью про форму: встретил прекрасное слово irénisme — политика сближения через фокусирование на том, что нас сближает, придавая меньше внимания тому, что нас разделяет. Русский вариант «иренизм» тоже, вроде как, есть, но используется только в религиозном контексте — в котором он когда-то появился, но которым он сейчас совсем не ограничивается. Очень полезный термин! Не только в вопросах куроводства :-)

Название книги, к слову, отсылает к «эквиваленту еды». Часто встречается аргумент о том, что человечество можно прокормить и не убивая животных. Типа, для того, чтобы получить 1 кг курицы, нужно скормить ей 2.2 кг зерна — ну так и что нам мешает кормить людей этим зерном, вместо того, чтобы пропускать его через курицу? По этому поводу в книге тоже множество аргументов как в одну сторону (на самом деле нужно ещё больше, потому что считают обычно на вес курицы, а не на вес её мяса), так и в другую (больше половины этого корма человек есть не будет, а ничего лучшего вырастить на тех землях, откуда этот корм, не получится). Молодец автор, на каждом шагу показывает, что ну вот не бывает простых ответов на сложные вопросы. Точнее, что простые ответы бывают только у шарлатанов или манипуляторов.

Почитал про автора — он вообще-то историк, антрополог и специалист по кино. Это его первый роман (из двух, второй — фантастика, космос, но тоже достаточно политически заряженный), написан не на пустом месте, а после разговоров со всеми участниками процесса, от фермера до министра — это как раз достаточно очевидно при чтении, такое количество деталей невозможно придумать.

Полочка 008/120, пришёл в библиотеку за несколько минут до закрытия, нашёл нужную полочку, увидел знакомой имя (Muriel Barbery — автор «L’Élégance du hérisson», о которой я помнил только то, что читалось легко, всем нравилось, а мне показалось прекрасным подталкиванием читателя к снобскому отношению к окружающим. Эта же книга оказалась какой-то «ватной» (в лучшем смысле этого слова), когда каждая фраза нарочно сделана такой вязкой, чтобы ты продирался сквозь неё, к концу забывая её начало. Стиль наверняка прекрасно подходит к содержанию — похороны посреди снегопада, да и сделано прекрасно — никаких диалогов, всё в косвенной речи, причём часто ты только в середине фразы понимаешь, что «микрофон» перешёл уже к другому персонажу. Одним словом, наверняка хорошая книга, но явно не под моё настроение: я хочу читать много и быстро — бросил, взял на той же полочке следующую.

Patrick Bard, «Le secret de Mona». Во-первых, это была книга с автографом для нашей библиотеки. Посреди автографа перестала писать ручка — так и представляешь себе эту нелепую сцену, когда автор и так чувствует себя странно, подписывая не кому-то, а чему-то, а тут ещё ручка не пишет, все бегают, ищут замену, автор пытается понять, с какого места начинать обводить не прописавшийся текст — бррр... Во-вторых, мы завтра с Анечкой едем в велопоход, попытаемся доехать до Mont-Saint-Michel. Стартуем в Шартре (до него мы уже несколько раз на велосипедах доезжали), я поделился этой информацией с живущей в Шартре коллегой, говорю: первая остановка в какой-то деревне, Nogent-чего-то-там. На что она мне сказала, что все жители Шартра прекрасно знают, где находится Nogent-le-Rotrou, а также объяснила куда мне пройти с моим столичным снобизмом. Так вот, в книге действие начинается в Nogent-le-Retrou — однозначно, надо брать!

Книга хорошая, тема французской бедности. Семья без отца, с бестолковой матерью, главной героине 17 лет, они живут даже не в этом вот Nogent-le-Retrou, он для них — райцентр, куда нужно ехать, если что-то случилось. Каждая глава книги — как бы рассказ / интервью / допрос какого-то персонажа, постепенно раскрывающая читателю происходящее, раскручивая его по спирали (книга начинается с машины, не простоявшей 4 секунды на стопе — заканчивается чуть ли не трупами — я регулярно вспоминал Веллера с его гениальным рассказом «Колечко», когда за каждым поворотом открывается совсем новый взгляд на описываемую ситуацию). У каждого персонажа явно свой голос (обожаю такое): девочка говорит как гопник-подросток, жандарм — казёнными фразами, мэр деревни — нормальный дед, которого время от времени клинит на стандартные бюрократические словосочетания и т.п.

Тема книги: что такое жить во Франции, когда у тебя нет денег от слова «совсем», и при этом нет ни мозгов ни мотивации, чтобы как-то из этой ситуации выползти. Понятно, что в этой ситуации общество может принять точку зрения Дарвина: лузеры нам не нужны, пускай дохнут. Но французское общество давно уже приняло другую точку зрения (я помню, как в 1998-1999 мне бросался в глаза этот контраст, когда ты сравниваешь не вершки — ночная жизнь в Москве не сильно уступала парижской, а корешки — бабушки возле парижского метро не торговали остатками былой роскоши), поэтому здесь никто с голода не умирает. Но жить без денег всё равно тошно, конечно. Особенно, когда тебе 17 лет — ты уже почти взрослый, но возможностей у тебя никаких, потому что ты ещё ребёнок.

Книга не по настоящим событиям (автор в послесловии это прямо проговаривает, уточняя, что это могло произойти в любой точке Франции, конкретную деревню он выдумал, а поместил её рядом с Nogent-le-Retrou исключительно потому, что ну надо же где-то было её поставить), но по правдоподобным. Персонажи книги регулярно срываются в «а вот кстати, в прошлом году было...» — и автор пишет, что все эти рассказы он набрал, разговаривая с нестоящими жандармами, мэрами, социальными работниками. Во время «жёлтых жилетов» он тусил на их перекрёстках, разговаривал, слушал, набирал истории.

Вообще, конечно, очень полезная тема. Мы с Анютой буквально на днях в очередной раз прошлись по недавней отмене закона о постепенном ограничении проезда старых машин вокруг Парижа. В двух словах — zone à faibles émissions: с 2019 году для въезда в Париж нужна была vignette écologique, показывающая уровень загрязнения твоей машины, и было расписание, до какой даты какая машина может туда въезжать — с этого года, например, машины Crit’Air 3 и хуже в Париж въехать не могут. Весной этого года депутаты проголосовали отмену всей этой системы — закон пока что не вступил в действие, но явно скоро вступит. Так вот, мы с Анечкой, понятное дело, повздыхали на тему того, что закон правильный, направление правильное, и как нам жаль видеть такой откровенный регресс. А потом перешли на разговор о том, что общество может двигаться только с какой-то достаточно ограниченной скоростью, иначе у него будет возникать ощущение насилия и несправедливости. Что какие-то «мальчики в розовых штанах» указывают ему, как надо жить. И как следствие, мы все огребём реакцию, причём потенциально достаточно жёсткую. Тут тебе и Трамп (Америка двигалась в правильную, с моей точки зрения, сторону в вопросах прав человека, но наверняка слишком быстро для среднего американца, не привыкшего до конца выговаривать слово «гомосексуализм»), тут тебе и Путин (очевидно, что нынешняя война — это всего лишь следствие следствия «самой большой геополитической катастрофы XX века», когда страна развалилась очевидно быстрее, чем были способны переварить это её жители), ну и французская современная политика туда же. Взять те же машины: понятно, что надо что-то делать, понятно, что лично нам очень просто сделать практически всё, что угодно (мы машины меняем раз в 9 месяцев, каждый раз — только с конвейера), но нужно постоянно в голове держать не только «ой, как нам повезло», но и какие-то реалистические сценарии для тех, кому «не повезло» так, как нам. Героиня книги ездит на убитой Twingo, которая проходит техосмотр исключительно потому, что при контроле знакомые мастера закрывают глаза на целый список проблем. И когда эта Twingo сдохнет — об этом герои боятся даже думать, потому что другую машину они не купят никогда, а переехали они в такую дыру, где транспорта нет и не будет — зато жильё доступное, потому они туда и переехали. И тут мы такие на белом коне, объясняем им про судьбу белых мишек и глобальное потепление. Понятно, что мы можем продавить наше решение. Но понятно же, что они сначала будут нас ненавидеть, а когда придут к власти, они постараются откатить все наши законы так, что нынешнее состояние нам раем покажется («drill, baby, drill»).

Красивое исследование о том, как формируются людские потоки. Если на улице много людей, то очень быстро две встречных группы начинают идти непрерывными потоками. А если это не улица (длинная и узкая), а площадь? Точнее, если направления у всех людей не идеально параллельны? И выясняется, что есть какой-то предельный угол среднего отклонения от основного направления в каждой группе (порядка 13°), до которого потоки формируются, а после которого — нет. Точное значение предельного угла зависит от других параметров моделирования, в основном того, как именно люди реагируют при «столкновении».

Статья о дереве, научившемся каким-то образом (пока что непонятно, как именно) переживать удары молнии. В качестве бонуса за это умение оно получило бесплатное избавление от лиан-паразитов (они от молний погибают), ну и просто право быть самым высоким деревом в лесу (больше солнца).

В статье о возможно новых определения секунды (сейчас секунда определяется через период излучения цезия, может быть переопределят через стронций или иттербий) сделали краткое введение в историю измерения времени. Пишут, что первые солнечные часы сделали египтяне примерно за 1500 до нашей эры. Я слегка удивился, потому что считал, что все эти меры времени — это ещё от шумеров (всё кратно 60 => шумеры), то есть всяко раньше 1500 года. Полез в коллекцию Лувра (моя любимая витрина со сразу тремя солнечными часами на следующей фотографии), действительно, самые старые там датируются Аменофисом III, то есть 1390-1352 годы до нашей эры.



В этой же статье этимология английского слова clock — от латинского clocca (французское cloche) = колокол. Ну и моя любимая история про «минуты» и «секунды»: в оригинале это были словосочетания «prima minuta» (первая малая часть) и «secunda minuta» (вторая малая часть). Со временем в первом выражении оставили одно слово, а во втором — другое.

Статья об эффекте Лейденфроста — мы все его видели, например, когда капля воды на сковородке начинает «плясать», как бы левитируя над сковородой, испаряясь явно медленнее, чем если бы вода была тонкой плёнкой. В статье предлагается другой метод наблюдения этого эффекта дома: разогрейте, говорят, над огнём ложку... На этом месте у меня немедленно перед глазами встают картины из Breaking Bad: наркоманы, шприцы и разогретые ложки. Когда я жил в Москве, у меня в рюкзаке всегда была чайная ложечка — вдруг захочется йогурт? Купить я его куплю, а есть как? А вот ложечка! Потом уже мне друзья рассказали, какая мысль придёт первой в голову ментам, если они случайно обнаружат у меня эту ложечку (впрочем, у меня была достаточно «славянская» внешность, чтобы меня хоть раз остановили московские менты), и я научился делать ложку из крышки йогурта :-)
Статья при этом под авторством Ambre Bouillant — её фамилия обозначает дословно «Кипящий».

Биография Камиля Фламмариона (мы были в его доме-обсерватории в Juvisy). В его время начала развиваться пресса, как следствие появился интерес к знаменитостям — на улицах продавали портреты известных людей того времени, в частности Руссо и Вольтера — как тут не вспомнить песню Гавроша:
        Je suis tombé par terre, c’est la faute à Voltaire
        Le nez dans le ruisseau, c’est la faute à Rousseau

Интересовались и Фламмарионом. Он был достаточно эксцентричным человеком, помимо своей внешности «сумасшедший учёный» он, например, прославился своим свадебным путешествием — вдвоём с невестой в Бельгию на воздушном шаре. Кроме книг популяризации астрономии он публиковал работы об обитаемых мирах во Вселенной и о загробной жизни. Перед смертью дал интервью, в котором пообещал связаться с журналистами с того света.

Статья о The equational theories project — проекте упорядочивания уравнений алгебраических магм. Сама тема отличная (я с удовольствием узнал много новых слов — у нас в институте совсем этого не было, да и в популярной литературе никогда не встречал слова «магма» в этом контексте), но тут ещё и замечательный распределённый проект. В двух словах: люди очертили некий периметр из 4694 уравнений, для каждой пары из которых требовалось определить некое правило (следует ли одно уравнение из другого). То есть расставить 22 миллиона плюсиков и минусиков в табличке. Под этот проект определили нормальную коллаборативную инфраструктуру (GitHub, стандартизированный язык описания выкладок, программа автоматической валидации и т.п.), позволяющую работать над каким-то отдельным кусочком, пользуясь уже достигнутыми результатами, и предоставляя свои результаты всем остальным. Вроде как проект на момент написания статьи практически доделали, результаты интересные, и даже понятно, куда развиваться дальше. Но мне (и автору колонки) ещё интереснее показался очередной шаг идеи делать проекты на стыке математики и информатики.

Пишут про парижский ботанический музей (часть музея естествознания), к сожалению всё ещё закрытый на ремонт. На входе вроде как стоит спил тысячелетней секвойи (подарок Калифорнии), на котором помечены кольца, соответствующие каким-то памятным датам — основание Парижского университета, прибытие в Америку поселенцев «Мейфлауэра» и т.п. Я обожаю такие вещи! Видел когда-то во Франции (замок Eu) аналогичное дерево, но существенно моложе. Надо будет сходить в музей, как только его откроют — если откроют (Википедия говорит, что закрыли из-за несоответствия нормам и отсутствия денег на приведение к нормам, то есть без какого бы то ни было чёткого плана).



Статья о современных техниках определения состава якобы золотых предметов начинается с очевидной истории Архимеда и его «эврики». Понятно, что Архимед просто определял среднюю плотность предмета, что уже неплохо, но часто этого недостаточно. И если нужно определить точное содержание каждого металла в сплаве, есть метод с рентгеновскими лучами, которые вышибают электроны из внутренних слоёв атомов, эти места постепенно заполняются электронами с более высоких орбиталей, и по частоте сопутствующего излучения можно понять, из какого именно атома был выбит первый электрон, а по его интенсивности — долю этого металла в изучаемом образце.

Там же вскользь упоминают определение каратной пробы, и я, наконец-то, понял, в чём у меня была путаница! Просто у слова «карат» есть два смысла, и оба они связаны с «ювелиркой». Есть карат как мера веса = 1/5 грамма, например, используется для описания размера бриллианта: бриллиант в 2 карата = бриллиант весом 0,4 грамма. И есть карат как мера чистоты металла = 1/24 от общего веса: золото 18 карат = сплав с 75% золота.

Полочка 007/120, на ней меня заинтересовали две книги: какой-то лёгкий роман явно для публики 20-25 лет и томик Бальзака. Решил выпендриться, взял «Le Père Goriot». Издание для школы, с нумерацией строк (до французских школ я такое видел только для Библии), с объяснением непонятных слов, с предисловием «контекст создания романа», с регулярными вставками «анализ текста». Казалось бы, что могло пойти не так? Но нет, совершенно не мой стиль, не могу я уже такое читать. Автор явно осознаёт значимость своего будущего шедевра, вводит читателя в контекст фразами типа «но эти детали биографии нашего героя выходят за рамки того полотна, которое я, автор, хотел бы развернуть перед тобой, читатель».

В итоге заметил, что возвращаюсь к книге без удовольствия, и бросил, потому как иначе к чему вообще всё это? Из незнакомых слов понравилось слово douaire — старый термин для наследства вдовы. Учитывая, что один из контрактов, с которым я работаю, называется rente de conjoint (ещё недавно писали rente de conjointe, потому что ну очевидно же, что жена переживёт мужа, и что работает именно муж, а не жена). Надо будет на работе блеснуть эрудицией :-)

Вернулся в библиотеку, взял «Les stagiaires». Отличный современный производственный роман: есть модная компания, в которую хотят попасть все выпускники страны (одновременно издаёт манги и компьютерные игрушки). Контора практически не нанимает, но активно берёт стажёров. И всё рассказывается из глаз двух стажёров: их отношения с коллегами, с начальством, с другими стажёрами, с родителями, с бойфрендами, с друзьями из уже «прошлой жизни». Мне нравится и тема прощания с детством (L’Auberge Espagnole до сих пор без слёз не могу смотреть), и форма производственного романа. Понятно, что я при этом откровенно не попадаю в целевую аудиторию, но всё равно хорошо. Осмотрелся вокруг себя, внезапно обнаружил стажёров — очевидно, до книги я и их не замечал, и уж тем более не задумывался об их проблемах, об их стиле жизни, о разнице статуса, ну и т.д.



А ещё, конечно, хочешь-не хочешь, а задумываешься о том, как ты сам проходил через этот период. У меня, по сути, вообще всё получилось идеально. Во-первых, никаких ожиданий. У меня как-то никогда не получалось «мечтать о будущем», ждать чего-то, сравнивать себя настоящего с тем, «каким я хотел бы стать». А когда ничего не ждёшь, то и разочарований никаких нет. (Наверное, единственная неприятность, которую можно вспомнить, это невозможность получить постоянный контракт, потому что компания в Москве, а я понаехавший, и без правильной прописки тогда контракты не выдавали, а правильную прописку выдавали ещё реже.) Во-вторых, как-то и получалось всё достаточно просто. Хочешь найти работу? Через день у тебя есть работа. Хочешь больше зарплату? Через два дня поменял работу на другую, с большей зарплатой. То есть, никогда не было вот этого вот страха остаться без работы, без денег. Даже во Франции, когда вокруг другая страна, другой язык, и ты при этом зависишь от работы для визы — всё равно всегда была какая-то уверенность, что ну я-то то уж точно себе работу найду. Ну и самое главное, наверное, это родительская поддержка. В книге два главных героя постоянно трутся об родителей: у девочки родители откровенно не считают её проблемы своими приоритетами («ты уже взрослая, выкручивайся сама»), у мальчика наоборот, родители лучше его знают, что для него лучше. Мне же родители с одной стороны дали возможность сделать то, что я хочу (никогда не забуду маминых слёз, когда она везла меня поступать в Москву — откровенно неправильное с её точки зрения решение, но тем не менее раз я его принял, то надо меня отвезти и сделать всё, чтобы я туда поступил), а с другой стороны обеспечили совершенно непробиваемый тыл, базу, куда я могу в любой момент вернуться (аналогично, навсегда у меня в голове папина фраза о том, что самое главное — чтобы у меня в любой момент хватало денег на билет до Донецка, а там уже мы все вместе решим любые проблемы). Как бы теперь это перевести на себя и на собственного сына?

А концовка у книги просто замечательная. На протяжении всего романа мы видим точку зрения «молодёжи», которых «старики» тупо не понимают. А последние 2 страницы — это переписка двух чуть ли не наименее симпатичных «стариков», из которой видно, что а) они — нормальные люди, б) «молодёжь» тупо не видит, чем они на самом деле занимаются, в) они совсем недавно были такими же молодыми, такими же стажёрами, и всё они прекрасно понимают. Просто не всегда старшие могут сделать всё, что они хотят.

Почитал немного про автора. Параллельно с учёбой она работала в Ubisoft — понятно, откуда такое знание этого сектора.

Прочитанный мною роман — это начало серии про её поколение, про их отношение к реальности. Звучит опять же как у Клапиша. Пишут, что права на экранизацию книг уже проданы — осталось снять сериал.

В Le Monde пишут прямо в заголовке о возможных мирных переговорах между Украиной и Россией, и о давлении на Зеленского со стороны гражданского общества. Мне стало интересно, по какому поводу на Зеленского давит украинское общество, полез читать, узнал про какой-то закон, что-то там меняющий в организации борьбы с коррупцией. Наверняка это важная для украинцев тема, потому что на улицы тут же вышли толпы протестующих против этого закона. Несмотря на военное положение и на формальный запрет каких бы то ни было массовых манифестаций. Пишут, что с начала российского вторжения 2022 года это первая, напрямую не связанная с войной манифестация (до того были манифестации в поддержку украинских военнопленных).

Что мне во всём этом показалось смешным, это то, что в этой же ленте упоминаются российские манифестации. Повод для них мне там куда понятнее: новый российский закон считает экстремизмом не действия, и даже не призыв к действиям, а поиск в интернете того, что российское законодательство считает экстремизмом. Это несомненно тоже важная для россиян тема, потому что оппозиция (Борис Надеждин) заявила о подготовке манифестации. Благо, как известно всем россиянам, в России нет войны, в Москве нет военного положения, и право протестовать гарантировано законом (статья 31 Конституции РФ). Но мэрия Москвы сказала, что на дворе ковид, и санитарные меры не позволяют ей разрешить какое бы то ни было массовое мероприятие. Простой поиск, впрочем, показывает, что на этих выходных в Москве проходит фестиваль любителей экстремальных водно-моторных видов спорта (ожидается 40 000 зрителей) и международный день тигра (вход в костюме тигра или тигрёнка бесплатный). Никакого ковида на этих мероприятиях не ожидается.

Тут, конечно, подмывает сказать, что я, наконец-то, понял логику анти-ковидников. Вот оно, прямое следствие якобы имевшей место эпидемии. А даже если вирус и был, то уж точно не надо было вводить все те оградительно-запретительные меры, которые в конце концов убивают нашу свободу. Но нет, дело, конечно, не в ковиде, а в диктатуре и монополии на власть. Не будь пандемии — они придумали бы другой повод запретить. Благо все силы, способные им помешать делать что угодно с собственными гражданами, российские власти давно уже уничтожили.

На фотографии девушка держит забавный плакат: «Вы хотите как на России?» — это просто бинго!

Верный признак конца года (а значит и серии фотографий года): очередной адвент-календарь, на этот раз обещают по 2 копчёные колбаски каждый день.



Отличное название книги: «Словарь (почти) всех целых чисел». Очевидно напоминает энциклопедию Слоуна, видимо какой-то её бумажный клон / аналог.



Пару лет назад у нас стал появляться кефир, причём именно под маркой «Kéfir», иногда даже с танцующим грузином на этикетке. Но это какой-то неправильный кефир (Википедия его почему-то переводит как индийский морской рис).



Форма здания в нашем городе, где мы ежегодно проводим собрание нашего домкома. Снаружи как-то даже не обращаешь внимания на его форму.



Объявление в нашем городе о ремонте велодорожки использует логотип будущей сети велотрасс парижского региона. Через нас проходят линии V3 (это по ней мы на работу и в Париж ездим) и V8 (по ней мы едем до Масси, чтобы потом ехать к grave__digger, а трасса в этом месте поворачивает на север и по Coulée Verte идёт в Париж). То есть, формально дороги уже есть, но кое-где их явно нужно доделать, ну и стрелочки к общему виду привести. С тех пор видел уже несколько раз эти номера трасс.



Анютин рабочий кабинет. Сфотографировал не столько из-за стула «на пружинке» не переднем плане, сколько из-за «шпаргалок» с формулами на шкафу :-) К концу учебного года шпаргалок стало раз в 5 больше.



Соседская машина. Конечно же, Рено, но с каким-то странным логотипом. Примерно как на телевидении, когда запрещено показывать логотипы на одежде или компьютерах ведущих, и они их заклеивают, но чисто по форме наклейки понятно, что там под ней.



Адвент-календарь для котов (что-то мне подсказывает, что вариант с колбасой им тоже понравился бы).



Мой старый офис, мой последний проект — шеф попросил сделать огромные плакаты со схемами основных блоков программы, чтобы можно было подойти, рассмотреть, дорисовать. Как видно, коллега воспользовался плакатами, чтобы заклеить полупрозрачную стенку у себя за спиной :-)



Ехали в горы на машине, остановились на заправке и вспомнили, что лет 10 назад это была любимая детская площадка Натана. Показали ему её — и он её вспомнил! Залез туда наверх (поместился!), попросил сфотографировать на память. Когда он был маленьким, нам очень сложно было уезжать с этой заправки :-)



В горах были вместе с немецкими друзьями, все привезли с собой какие-то продукты. Коробка яиц с уточнением, что внутри нет мёртвых цыплят :-) Надо полагать, имеются в виду неоплодотворённые куриные яйца.



Схема эвакуации коммерческого центра на лыжном курорте распечатана поверх надписи «образец». Позорище какое :-)



Прямо перед Новым годом сходили на спектакль в Théâtre du Soleil. Ариана Мнушкин затеяла эпос по истории российско-украинских отношений, это была первая часть, про 1917 год. Спектакль на безумной смеси языков (даже я понимал не все), но с французскими титрами. Огромное количество персонажей, кого-то представляют по имени, кого-то предполагается угадывать (даже я узнавал не всех). Кто из «настоящих французов» что-то понял к этой каше, я не знаю. Но сфотографировался в антракте на фоне Донецка (впрочем, на карте его не было, равно как и в реальном мире того времени).



Зато туалеты в этом театре уже совместные. «Проблему» с писсуарами решили достаточно элегантно — они остались, но называются «туалеты стоя». Очевидно, что туда идут только мужчины, несмотря на то, что формально это не «мужской туалет».



Всё. С Новым 2025 годом :-)

Заметка про мух, подкидывающих свои личинки к термитам. На заднице у личинки мухи достаточно точное воспроизведения морды личинки термита. Включая два отростка, которые не играют никакой роли для личинки мухи, но визуально похожи на рожки-антенны личинки термита. Учёные при этом не понимают, зачем это нужно, учитывая, что термиты живут в темноте, так что они этого сходства всё равно не видят. Зато термиты хорошо чувствуют тактильно — и таки да, личинки мух и тактильно, и химически тоже имитируют личинки термитов.

Колонка об американской науке в эпоху Трампа, когда появляются чуть ли не списки слов, которые лучше не использовать в публикациях. Заметка при этом начинается со слова nexus, зацепившего меня хотя бы тем, что так зовут нашего старшего кота (по паспорту он, конечно, Nectar, но кто же его по паспорту будет звать). Я несколько раз перечитал определение в журнале, потом в Википедии, причём на нескольких языках — и всё равно не понял. Зато вспомнил, что был роман Миллера с таким же названием — его я, впрочем, тоже не читал.

Продолжаются публикации про ковид. Здесь пишут о новой вакцине от него, которая вроде как универсальная — использовали белок, который (я не настолько разбираюсь, чтобы понять, почему именно) крайне редко мутирует. По крайней мере за эти 5 лет он не изменился ни в одном из вариантов ковида. Я помню, как в начале 1990-х были публикации о компьютерных вирусах, способных изменять свою форму — стандартные антивирусы тогда ориентировались на жёстко прописанную в них «сигнатуру» вируса, и морфирующие вирусы обходили эту защиту. Я читал статью о том, как авторы антивирусов пытались найти какие-то ядра, которые ни при каких модификациях не будут меняться — не следил, чем в итоге дело закончилось, но подозреваю, что от понятия «сигнатуры» очень скоро отказались, потому что авторы вирусов прекрасно понимали логику авторов антивирусов. Если не думать о сценарии, в котором не только у ковида есть разумные авторы, но и у этих авторов есть желание обойти авторов вакцины, то стратегия постоянной сигнатуры здесь действительно может сработать.

Биография Кассини начинается с фразы «мы все знаем фамилию Кассини по зонду, сфотографировавшему Сатурн, по горе (1680 метров) в центре Франции или по кратеру на Луне — но кто помнит, что это был за человек?». Смешно, подумал я, лично я сначала узнал про Кассини-человека, потому что в BNF выставлены его глобусы. А потом уже про кольца Сатурна. Про гору с кратером узнал из этой статьи. Впрочем, когда искал ссылку, выяснил, что я перепутал Кассини с Коронелли...

В статье картина построенной в 1652 году Кассини конструкции для наблюдения за кометой. Действительно, как-то не задумываешься о сложности снятия точных координат при наблюдении за небом.



А в математической рубрике неожиданное продолжение моего любимого парадокса 100 заключённых. На этот раз автор рассматривает производные от той задачи (предположим, каждый заключённый может открыть не ровно половину ящиков, а либо больше, либо меньше). А попутно показывает доказательство той самой первой задачи, и оно одновременно и красиво, и элементарно. Напомню, что там всё базировалось на вероятности найти в 2n элементах циклы длиной больше n. Так вот, достаточно просто показать, что вероятность найти цикл длины k равняется 1/k. После чего просуммировать все такие дроби — оттуда и вылезает логарифм в пределе. Красота!

Статья о том, как правильно делать шоколад: нужно разогреть приготовленную массу до 45°C, затем охладить до 27°C, после чего снова разогреть до 31.5°C, и только после этого заливать в формочки. Казалось бы, что за бред? Но нет, рассказывают, что шоколад может затвердевать в кристаллы 6 разных форм, у них у всех разные температуры плавления / кристаллизации, и скорость появления первых кристаллов (на которых потом будет нарастать вся структура) тоже разная. Поэтому мы сначала плавим всё, затем охлаждаем до такой температуры, при которой наиболее эффективно получаются зародыши кристаллов формы V (они же β) — побочный эффект, при этом получается ещё больше зародышей кристаллов III и IV (они же β’), поэтому мы затем разогреваем всё до температуры, плавящей зародыши кристаллов β’, но оставляющей зародыши кристаллов β.

В индустрии, говорят, поступают проще: посыпают жидкий шоколад кусочками уже застывшего в форме β другого шоколада — сложно в этот момент не вспомнить Воннегута с его разными формами кристаллизации воды :-)

В процессе охлаждения рекомендуют перемешивать массу (на столе, металлическим шпателем), потому что кристаллы β существенно прочнее β’ (собственно, поэтому мы их и хотим получить — шоколад будет не только таять при более высокой температуре, — во рту, а не в руках, — но и будет аппетитнее хрустеть во рту и выглядеть более блестящим), то есть, мы механически будем чаще ломать β’.

Ещё одна причина любить β — она более плотная, плотнее жидкого шоколада. Тогда как β’ - менее плотная. То есть, если мы залили формочки жидкостью, и она застыла у нас β — шоколадки будет просто вытащить из формы (они станут меньше формы), а если застынут β’ - то они будут больше формы, и поди попробуй их оттуда выковырять!

Интересно отличие всех этих форм. Кристаллы все шестиугольные, как пчелиные соты. В углах находятся молекулы триглицерида, они асимметричны, и их направление в форме α вообще никак не упорядочены, в форме β’ они упорядочены внутри каждой линии, а в форме β — по всему кристаллу. Внутри каждого класса есть ещё 2 подкласса, в статье не рассказывают, чем они отличаются на молекулярном уровне, но внутри β есть β1 и β2: первый — привычный нам вкусный шоколад, а второй — белёсая, безвкусная форма. К счастью, вторая никогда не получается при кристаллизации, а только в процессе медленного перехода в неё первой формы — видимо, это то, что мы всю жизнь называли «старением шоколада». Иногда просто страшно становится, на каких соплях мелких деталях держится наше счастье!